|
|
Солдат и змей
Раньше, в старые годы, где теперь хутора, были болота да лес. В лесах и в болотах тех ползунов* было видимо-невидимо — жить не давали. Выгонят хрестьяне скотину в поле пастись, значит, идут обратно коровы: у одной морда распухши, у другой нога, у третьей молоко высосано, а там, глядишь, и человека перекусает. Ну, волхвы, известно, заговоры накладывали, а только пока волхва приведут, скотина мучается.
Раз собрались за околицей мужички одной деревни. Ну, хоть, примерно, Ахромеева и толкуют: где бы найти такого волхва, чтоб, значит, вывел бы ползунов из их болота, что около их деревни было. С корнем бы вывел! Толкуют, а найти не могут.
Глядь, откуда ни возьмись, идёт служивый:
— Здорово, православные!
— Здравствуй, служба!
— Что шумите, мужички?
— Шумим, видишь, ползуны огундавили совсем. Житья нет — всю скотину перепортили. Толкуем: как бы найти дошлого человека ползунов извести?
— Плёвое дело! Мы это сейчас. Ползунов изведу и вас наперёд научу! Сколько сажен в длину ваше болото? Говорите правильно — ни больше, ни меньше.
Сказали мужики.
— Тащите к болоту дров столько же сажен! Взялись мужики таскать дрова. Долго ль, коротко ль
таскали — натаскали.
— Разводи огонь!
Развели огонь. Запылало пламя. Обошёл солдат вокруг огня три раза, шапкой о землю стукнул и взялся заговорную молитву читать. Кончил он. Заговор, стало быть, наложил.
И видят мужики: ползут с разных сторон ползуны, маленькие, нонешние... и прямо в огонь. Только смородом запахло!
За нонешними ползут летошние, потолще да подлиннее... и туда ж в огонь. Пламя синим замест красного стало. Глядят мужики, дивуются, и лихоманка берёт!
Потом поползли старые, матёрые, один другого длиннее, один другого толще. Ползут, все на солдата шипят и в огонь. А замест огня только дым чёрный валит!
Переползли все в огонь. Наконец, ползёт ползуний набольший: сажен десять длины, толщиной в обхват... корчится, перегибается, к болоту поворачивается, а заговора не побороть — тянет его в огонь. Вползает он в огонь, кольцами вокруг костра обвивается, захватывает хвостом солдата и туда ж, в огонь, уволакивает.
Сгорел царь ползуний, сгорел и солдат. Спас он народ хрестьянский, а сам смерть принял и унёс на тот свет с собой те потайные слова, не научивши мужиков.
Отслужили по солдату мужики панихиду, записали в свои поминанья, чтоб, значит, на вечные времена ему поминанье было, а заговор так и пропал на Русской земле. Только ползуны опять завелись. Откуда пришли, кто пустил — не знаю, старики не рассказывали!
_____
*Ползун — змея, всякое пресмыкающееся.
Смирнова Варвара Петровна
|
|
