|
|
Хитроумная горянка
Жили-были два брата. Один был богатый хозяин, но бездетный. Второй — бедный и очень добрый крестьянин с единственной дочерью. Когда девочке пошёл двенадцатый год, отдал он её брату гусей пасти. Два года она у него работала за то, что её кормили, через два года окрепла и стала служанкой.
— Ты, Манка, только честно служи,— сказал ей дядя. а когда будешь уходить, дам тебе вместо жалованья тёлку. меня как раз есть четырёхнедельная телочка, я её ещё подращу, и будет она тебе милее денег.
— Согласна! - отвечает Манка, и с той поры работа у неё в руках горела, ни один дядюшкин крейцер зря не пропал. Но дядя её был пройдоха. Манка честно и безропотно прослужила три года. Отец хворал, старел, пришлось ей возвращаться домой. И тогда она попросила отдать ей тёлку, которая к тому времени уже стала хорошей коровой. Тут милый дядюшка стал говорить, что вроде бы оно так, да и не так, что так много он ей не заплатит, что он. мол. ей этого не обещал и хотел от бедной Манки несколькими грошами отделаться. Та. однако, была не так глупа, чтобы деньги брать, а дома со слезами всё отцу рассказала и стала подбивать его пойти к пану прокурору с жалобой. Отца возмутила бессовестность брата: не мешкая, он отправился в город и подал жалобу. Пан прокурор выслушал его и послал за богатеем. Тот прекрасно понимал, что, если уж прокурор как-нибудь не пособит, корову придётся отдавать, и потому всячески хотел его в свою пользу расположить.
Пан прокурор был в затруднении. Богатого ему не хотелось гневить, но закон всё же был на стороне бедного. Тогда он рассудил хитро. Пригласил каждого из них по отдельности и загадал загадку: «Что это может быть: самое быстрое, самое сладкое и самое богатое?» Кто отгадает, тот и получит корову.
Недовольные пошли братья домой и всю дорогу ломали голову, что бы это могло быть, но ни тот, ни другой докумекать до разгадки не смог.
- Ну и как? - спросила жена у богача, когда он пришёл домой.
- Чёрт бы побрал эти суды! Влип я.- сказал богач и швырнул свою хорьковую шапку на стол.
Но почему же? Ты что, проиграл?
— Да что там «проиграл»! Ещё не проиграл, но теперь наверняка проиграю. Загадал мне прокурор загадку: что на свете самое быстрое, самое сладкое и самое богатое? Если угадаю, корова моя.
— Подумаешь, тоже мне загадка. Я её тебе разгадаю. Что может быть быстрее нашей собаки, слаще, чем мёд в нашей бочке, и богаче, чем наш сундук с талерами?
— Правильно, жена, ты угадала! Корова наша!
Богач успокоился и с удовольствием поел всё, что жена ему приготовила.
Бедняк пришёл домой опечаленный, повесил шапку на гвоздь и присел к столу.
— Ну, как, уладили дело, отец? — спрашивает Манка.
— Как бы не так! Уладили! Оба они — господа, от них человек спятить может.
— И всё-таки, чем дело кончилось, расскажите!
Отец рассказал, какую загадку ему прокурор задал.
— Только-то и всего? Не печальтесь, это я разгадаю, а утром скажу, что отвечать.
Бедняк, однако, почти всю ночь глаз не сомкнул. Утром Манка входит в комнату и говорит:
— Когда прокурор станет вас спрашивать: скажите, что самое сладкое — сон, самое быстрое — глаз, а самое богатое — земля, от неё всё берёт начало. Только слушайте меня и не вздумайте сказать, от кого вы это узнали.
Шёл бедняк к пану прокурору, а самого любопытство разбирало, правильным ли будет ответ.
Сперва прокурор пригласил богача и спросил, разгадал ли он загадку.
— Ну, как сказать... вроде бы, да,— отвечал богач.— Нет ничего быстрее моей собаки, которая умеет всё вынюхать и выследить, нет ничего слаще мёда в моей бочке, что стоит уже четыре года, нет ничего богаче, чем сундук с моими талерами.
Сказал пан прокурор, пожимая плечами:
— Я не уверен, что это так, послушаю-ка, что ваш брат скажет.
— Милостивый пан, я думаю, что самое быстрое — это глаз, который в один миг всё увидит. Самое сладкое — сон, потому что когда у человека огорчения или он устал, то во сне он ни о чём не думает, даже иногда радуется, а самое богатое — земля, от которой всё наше богатство берёт начало.
— Ты угадал и получишь корову. Только поведай мне, кто тебе это подсказал, уверен, что твоя голова до этого не додумалась бы.
Долго бедняк не хотел говорить, но пан прокурор продолжал добиваться, крестьянин запутался и сказал как было.
— Ну, хорошо, коль уж твоя дочь такая хитроумная, пусть явится завтра ко мне, только не днём, но и не ночью, она не должна быть одета, но и не раздета. Пусть явится не пешком, но и не на повозке.
Бедняку опять лёг камень на сердце.
— Милая Манка! — сказал он, придя домой.— Ты правильно всё угадала, только прокурор не поверил, что это я придумал, и заставил меня во всём признаться. Теперь ты должна явиться к нему, но не днём и не ночью, не раздетой, но и не одетой, не пешком, но и не на повозке.
— Только-то и всего? Ладно, не печальтесь, я что-нибудь придумаю.
В два часа пополуночи Манка встала, взяла дерюжный, очень редко тканный мешок и надела его на себя. На одну ногу натянула чулок, на другую обула туфлю, а когда время подошло к трём — было ни день, ни ночь,— села на козу и полупешком, полуверхом добралась до города. Пан прокурор смотрел в окно и хитроумную горянку поджидал. Увидев, как ловко она сыграла свою роль, вышел ей навстречу и сказал:
— Теперь вижу, что ты смышлёная девушка. Если хочешь, возьму тебя в жёны.
— Отчего же нет? Хочу! — отвечала Манка, смерив пана прокурора взглядом с головы до пят. Жених взял красавицу невесту под руку и повел её в дом. После этого послал за отцом, за портным, велел сшить платье для будущей госпожи прокурорши.
За день до свадьбы жених наказал невесте, чтобы она никогда не вмешивалась ни в его дела в суде, ни во что другое, а если не согласна, то сию же минуту может возвращаться к отцу.
— Сделаю так, как ты велишь! — отвечала невеста.
На следующий день была свадьба, и Манка стала важной госпожой. Но все относились к ней хорошо, ко всем она была добра и мужа любила, за это её и уважали.
Однажды пришли к пану прокурору два крестьянина. У одного был жеребец, у другого — кобыла, держали они их вместе. Когда у кобылы появился жеребёнок, возник спор, кому он принадлежит. Хозяин жеребца утверждал, что все права на его стороне. Хозяин кобылы доказывал, что у него на жеребёнка ещё больше прав. Спорили они так до тех пор, пока не пришли к пану прокурору. Хозяин жеребца был очень богат, отозвал прокурора в сторонку, шепнул словечко — и жеребёнок достался ему.
Пани прокурорша сидела в соседней комнате, всё это слышала, и несправедливое решение мужа ей не понравилось. Когда крестьянин, тот, что был победнее, вышел, она кивнула ему, отвела в сторону и сказала:
— Простак, зачем же вы позволили себя так околпачить? Да где это слыхано, чтобы у жеребца был жеребёнок?
— Так ведь я... оно конечно, думаю, что неправильно это со мною... но коль уж так решил пан прокурор, что же я могу поделать?
— Охотно верю. Послушайте, что я вам скажу, только не проговоритесь, кто вам дал совет. Завтра возьмите сеть, около полудня заберитесь на холм Скарман и делайте вид, будто ловите рыбу. В эту пору муж мой с несколькими панами пойдёт мимо. Как увидят вас, станут спрашивать, что вы там делаете, а вы им ответите: «Если у жеребца могут быть жеребята, почему бы рыбам не расти на холме?»
Крестьянин поблагодарил её и обещал, что сделает так, как она советует.
На другой день пошёл пан прокурор с несколькими панами на охоту. Ещё издали видят, как на холме Скарман крестьянин сети расставляет. Засмеялись они, а когда подошли к самому холму, спрашивают крестьянина, что он там делает.
— Ловлю рыбу,— ответил крестьянин.
— Ты что, спятил? — закричал на него прокурор.— Где это видано, чтобы на холме рыбы росли?
— Если у жеребцов могут быть жеребята, так отчего же рыбам не расти на холме? — отвечает на это ему крестьянин.
Пан прокурор покраснел, как пион. Тут же подозвал крестьянина, отвёл в сторону и говорит:
— Жеребёнок твой, но прежде скажи мне: кто тебе такой совет дал?
Крестьянин запирался как мог, однако пани прокуроршу всё же выдал.
Вечером приходит пан прокурор домой, на жену даже не смотрит, делает вид, будто её просто не замечает, ни слова не говорит, ни на один её вопрос не отвечает. Жена сразу поняла, какой червь его гложет, но терпеливо ждала, чем всё это кончится. Через какое-то время муж говорит ей:
— Помнишь, что я тебе перед свадьбой наказывал?
— Помню, как же, помню.
— Тогда зачем же ты крестьянину советы давала?
— Потому что терпеть не могу несправедливости. Бедняка обманули.
— Обманули или нет — не твоё это дело. А теперь иди, откуда пришла. А чтобы ты не говорила, будто я обошёлся с тобой несправедливо, разрешаю тебе взять отсюда то, что тебе всего дороже.
— Спасибо, дорогой муж, за твою доброту, коль уж по-иному нельзя; я тебе подчиняюсь. Позволь напоследок с тобою поужинать, как будто между нами ничего не произошло.
Манка тут же побежала на кухню, приготовила вкусный ужин, подала лучшее вино.
Когда всё было подано, оба сели за стол, ели, пили, беседовали, как на пиру. Хозяйка один за другим произносила тосты за мужа, а как только заприметила, что он уже основательно подвыпил, велела слуге подать ей бокал вина, налитый заранее.
— Милый муженёк! Выпей на прощанье этот бокал вина за моё здоровье. И я уйду домой.
Муж взял вино и выпил его за здоровье жены. Только языком после этого он уже едва ворочал. Вскоре голова его поникла и он крепко заснул. Хозяйка всё заперла, слуги уложили хозяина на кровать, потом взвалили её себе на плечи и отправились вслед за хозяйкой. Глубокой ночью отец увидел, что к дому его движется непонятная процессия, и воздел к небу руки. Когда же дочь ему всё объяснила, он успокоился. Солнце стояло уже довольно высоко, когда пан прокурор пробудился. Огляделся, протёр глаза, а что же с ним случилось, вспомнить не может. Тут в дверях появляется его жена в чистеньком простом деревенском платье и в чёрном чепце.
— Ты всё ещё тут? — спрашивает он её.
— Ну, а почему бы мне не быть тут? Ведь я дома.
— Тогда что же здесь делаю я?
— Разве ты не позволил мне взять с собою то, что мне всего дороже? Дороже всего мне ты, вот я тебя и взяла.
Пан прокурор засмеялся и сказал:
— Прощаю тебя! А поскольку, как я вижу, ты хитроумнее меня, отныне судить будешь ты, а не я.
Пани прокурорша обрадовалась, с того дня судила она, судила умно и справедливо.
Божена Немцова
|
|
